Говорят, с апельсином - как со свободой: пока не попробуешь, каково это на вкус, сам не захочешь и не потребуешь. Если мысль верна для банального цитруса, кое-как протиснувшегося еще в убогий рацион коммунистических времен, что уж говорить об экзотических плодах, только теперь добравшихся из сказочных тропических краев до нашего стола. Вот помело, к примеру. Кто никогда не видел - так и продолжает думать, что оно годится только для перелетов на Лысую гору, в одном комплекте со ступой. Кто видел, но не пробовал - так и помрет в уверенности, что это всего лишь грейпфрут, только чудовищно переросший и оттого в пищу почти непригодный, поскольку "шкура небось три сантиметра, а есть внутри нечего".
Между тем помело (ударение на последний или на предпоследний слог - как хотите) вовсе никакой не грейпфрут-акселерат. И не какой-то особенный сорт грейпфрута. И даже не специально выведенный продукт скрещивания грейпфрута с каким-то другим видом цитрусовых, как иногда ошибочно полагают чуть более продвинутые потребители. Родство, конечно, существует, но скорее обратного свойства: большинство справочников указывают, что грейпфрут (Citrus paradisi), вероятно, представляет собою фактически выродившееся помело (тут в энциклопедиях наблюдается ужасная путаница - в разных источниках фрукт называется то POMELO, то POMELLO, то PUMMELO, а в качестве латинского наименования значится то Citrus grandis, то Citrus maxima), которое заново "одомашнили" после того, как оно быстро одичало и мутировало в непривычном климате, когда в конце XVIII или в начале XIX века его саженцы были впервые завезены английским капитаном Шаддоком из Малайзии в Вест-Индию. Тогда-то и началось триумфальное шествие азиатского гостя по Центральной и Южной Америке, и сегодня плантации помела занимают огромные площади на Ямайке, в Колумбии, в Мексике, по всему югу Соединенных Штатов от Калифорнии до Флориды. Впрочем, на российские прилавки этот "отец грейпфрута" прибывает чаще всего не из Карибского региона, а с Ближнего Востока, гордо неся на боку черный с золотом ромб знаменитой израильской фирмы "Jaffa".
Как бы то ни было, мы имеем дело с совершенно отдельным, абсолютно изумительным и во всех отношениях особым фруктом, даром что безразличные к своему товару продавцы чаще всего вываливают его на прилавок вместе с грейпфрутами в один общий ящик. Хотя отличить настоящее помело от действительно-таки переросшего родственника, лежащего рядом, довольно просто. Во-первых, все-таки грейпфрутов размером с футбольный мяч (иногда и с баскетбольный) не бывает. Во-вторых, в отличие от бледноватого грейпфрута помело своим насыщенным желто-зеленым (иногда просто зеленым) цветом больше похоже на недозрелый лимон. Кроме того, грейпфрут обычно идеально круглый либо слегка сплюснутый "у полюсов", а помело отличается выраженным утолщением шкурки на макушке, там, где когда-то крепилась плодоножка, - то есть по форме оно ближе к апельсину. Своеобразна и фактура этой шкурки - блестящая, словно лакированная, густо усыпанная характерными пупырышками. Наконец, запах: лишенный всякой горечи, несколько даже парфюмерный, преувеличенно густой, тоже отдающий скорее апельсином. Этот запах, кстати, лучший ориентир при покупке: чем он сильнее, тем более концентрированным, богатым и свежим окажется вкус.
Сравнение же "потребительских" достоинств помела и грейпфрута приводит к двум чрезвычайно простым выводам. Все качества, привлекательные для знатока и любителя грейпфрутов, у помела наличествуют в усиленном и умноженном варианте: огромное количество сока, шикарный набор витаминов, способность мгновенно утолять жажду. А все, чем грейпфрут способен отпугнуть привередливого потребителя, - в помеле отсутствует: ни малейшей резкости во вкусе и аромате, ни капли горечи, никакой склонности к быстрому увяданию и усыханию при хранении. И главное, у помела - совсем другая, гораздо более удобная "технология" самой еды.
Дело в том, что обычный грейпфрут - если, конечно, вы не собираетесь просто выжимать из него сок - требует изрядной доли трудолюбия и усидчивости. Его полагается, как известно, разрезать пополам "по экватору", а затем долго и тщательно отковыривать мякоть ножом или ложкой от стенок и перепонок (в них - вся горечь, так что халтурить тут нельзя), наконец, почти всегда приходится посыпать "разделанную" половинку сахаром и ждать, пока сахар размокнет и впитается - иначе будет слишком кисло. С помелом все не так.
Почистите фрукт как обычный апельсин: толстую шкуру достаточно сначала чуть-чуть надрезать, а потом она отстанет почти без усилий. Разорвите очищенное "ядро" помела пополам и, кончиком ножа аккуратно вспарывая одну за другой толстые пленки, выньте мякоть дольку за долькой. Эти дольки лежат в своих перепончатых "раковинах" свободно, почти нигде не прикрепляясь к стенкам, кроме того, мякоть очень плотная, тугая, так что при минимальном навыке вы почти ничего не раздавите, не порвете и соку потеряете всего несколько капель. Попутно вытряхните также лежащие свободно косточки - иногда их бывает довольно много, штук по пять-шесть в каждой дольке. Сложите очищенные дольки в какую-нибудь фарфоровую миску. Никакого сахара не нужно: сладости и так вполне достаточно. Все. Готово. Дальше - хоть ложками, хоть руками, а можно прямо голову в миску засунуть.
Одного помела средних размеров, по моим наблюдениям, троим прожорливым подросткам вполне хватает в качестве послеобеденного десерта. А двоим задумчивым взрослым - той же порции более чем достаточно для просмотра субботней или воскресной информационно-аналитической программы. Надо же кислую нашу жизнь чем-нибудь этаким заедать.
Говорят, с апельсином - как со свободой: пока не попробуешь, каково это на вкус, сам не захочешь и не потребуешь. Если мысль верна для банального цитруса, кое-как протиснувшегося еще в убогий рацион коммунистических времен, что уж говорить об экзотических плодах, только теперь добравшихся из сказочных тропических краев до нашего стола. Вот помело, к примеру. Кто никогда не видел - так и продолжает думать, что оно годится только для перелетов на Лысую гору, в одном комплекте со ступой. Кто видел, но не пробовал - так и помрет в уверенности, что это всего лишь грейпфрут, только чудовищно переросший и оттого в пищу почти непригодный, поскольку "шкура небось три сантиметра, а есть внутри нечего".
